Подражание армянскому: Анна/Ануш Ахматова
Изучив культуру армянского народа, поэтесса Анна Ахматова настолько полюбила Армению, что стала много писать об армянах и переводить их произведения.
Интересно то, что она никогда не посещала Армению, не видела своими глазами все то, чем так восхищалась. Что же так привязало сердце и душу поэтессы к Армении? Одной из причин ее нежных чувств ко всему армянскому являются переводы армянских классиков. Переводила она выдающихся армянских писателей: Ваана Теряна, Даниэля Варужана, Аветика Исаакяна и Егише Чаренца. Чаренцем она восхищалась, испытывала большую любовь и симпатию как к великому и выдающемуся уму. Знаменитая речь Чаренца на Всесоюзном съезде произвела большое впечатление на многих поэтов. Ахматова переводит целый сборник Егише Чаренца, который, к сожалению, выходит на свет лишь через 20 лет после его смерти и он так и не дожидается перевода собственных стихов от любимой поэтессы.
Однако главным «виновником» сильной любви поэтессы к Армении является известный русский поэт Осип Мандельштам. Однажды Мандельштам со своей супругой Надеждой посетили Армению. После чего была издана книга «Путешествие в Армению». Как они сами писали в своих очерках, Армения перевернула их жизнь и мироощущение навсегда: «Только в обстановке древнейшей армянской культуры, через врастание в жизнь, в историю, в искусство Армении может наступить конец творческой летаргии. Возвращение в Москву исключено абсолютно».
«Имя Ануш нам напоминало об Армении»
Мандельштам, влюбившись в природу, в древнейшие храмы и богатое наследие армянской культуры, стал изучать армянский язык, в частности, грабар (древнеармянский язык). Музыка, живопись, литература и простые, но очень умные люди с нелегкой судьбой покорили сердце поэта. Жена Мандельштама в своих воспоминаниях писала, что в Армении муж начал учить армянский, его особенно привлек грабар (древнеармянский язык), он увлекся музыкой Комитаса, отголоски которой он слышал в душе даже в Москве, познакомился и подружился с Александром Таманяном и Мартиросом Сарьяном. И в конце она сделала вывод, что «...Армения – книга, по которой учились первые люди».
В России Мандельштам стремился найти во всем «армянство». Именно тогда в поисках «родного», он стал называть Анну Ахматову армянским
именем Ануш с одноименного произведения выдающегося армянского писателя Ованеса Туманяна. «Мы вернулись из Армении и прежде всего переименовали нашу подругу. Все прежние имена показались нам пресными – Аннушка, Анюта, Анна Андреевна. Но новое имя приросло к ней, до самых последних дней я ее называла тем новым именем, так она подписывалась в письмах – Ануш. Имя Ануш напоминало нам Армению, о которой Мандельштам, как он всюду пишет, не переставал мечтать».
Рассказы Мандельштама, очарованного Арменией, не могли оставить равнодушной поэтессу. И она начинает самостоятельно открывать и изучать Армению. Туманяновское имя Ануш, видимо, становится причиной, что свои исследования она начинает именно с великого армянского поэта и писателя. Как рассказывала сама Ахматова, именно имя «Ануш» описывало ее как человека, женщину и все переживания и бури, которые были на ее душе.
Изучая жизнь и деятельность Туманяна, Ахматова раскрывает для себя и трагические страницы истории Армении.
Не случайно, что для выражения собственной трагедии (мужа расстреляли, сын был арестован) она в качестве вдохновения выбирает именно четверостишье Туманяна «Мне во сне одной овцой», озаглавив его «Подражание армянскому».
Подражание армянскому
Я приснюсь тебе черной овцою
На нетвердых, сухих ногах,
Подойду, заблею, завою:
«Сладко ль ужинал, падишах?
Ты вселенную держишь, как бусу,
Светлой волей Аллаха храним...
Так пришелся ль сынок мой по вкусу
И тебе, и деткам твоим?»
Упоминания «Падишаха» и «Аллаха» нам подсказывают, что Ахматова подтекстом подчеркивает тематику Геноцида, сравнивая это с трагедией всех матерей, чьи дети стали жертвами сталинских репрессий. По печальному совпадению жертвами репрессий становятся также трое сыновей Туманяна. В дальнейшем Ахматова признается Лидии Чуковской, что стих жесток, потому что времена были очень жестокими.